Ожившая легенда о соколе
В 2006 году город Карши Кашкадарьинской области Узбекистана отпраздновал свое 2700-летие. В исторических источниках отмечено, что город Карши возник в Кашкадарьинском оазисе на территории Еркургана под названием Наутака в V–VII веках до нашей эры.
В 329 году до нашей эры, когда Александр Македонский предпринял свой поход в Среднюю Азию, он, как известно, нацелился на такие богатые и прославленные города, как Самарканд и Мерв. Без особого труда захватив Бухару, Александр неожиданно для многих повернул на юго-восток и направился к городу Наутаке.
Почему Александр двинулся сюда?
В свите Македонского находился жрец по имени Мельконон, который поведал ему важную тайну. В молодости Мельконон был захвачен в плен кочевниками и продан в рабство правителю Наутаки Сесимитру. Он прожил в городе десять лет. Будучи опытным врачевателем, Мельконон был приближен к царской семье, а потому хорошо знал крепость Наутаки, образ жизни дворца, богатства столицы Кашкадарьинского оазиса. Среди этих богатств, по словам Мельконона, есть три диковины, принадлежащие правителю Сесимитру. Первая — золотой священный еж с бирюзовыми иглами. Вторая — зеленая лягушка, искуссно вырезанная из крупного агата. За их сохранность отвечает главный жрец Наутаки. Еж и лягушка выставляются для поклонения во время священных празднеств и торжественных процессий.
А третья диковина — перстень с красным агатом, на котором вырезана гемма- инталия: воин держит посох, а на посохе сидит сокол. Этот перстень украшает левую руку правителя Наутаки. Он дает своему хозяину мужество, мудрость и отвагу. Тот, кто владеет агатовым перстнем, никогда не узнает горечи поражения, не уступит в бою врагу. Вот этот рассказ, если верить легенде, и заставил Александра разделить свою армию на две части. Главную часть он отправил под стены Самарканда, столицы Согдианы. А сам с оставшимся отрядом двинулся к Наутаке.
Войска Александра две недели сражались у стен Наутаки, но ворота города не открылись. Полководец был вынужден снять осаду (думал — на время) и двинуться на Самарканд, который упорно сопротивлялся. После ожесточенного боя он захватил этот великолепный город. Александр больше не вернулся в Кашкадарьинскую долину и никогда не увидел заветных трех диковин Наутаки. Наутаки еще долго была неприступной. Но вот, в 6 веке пришли арабы, и Наутака была стерта с лица земли. Немногие уцелевшие жители бежали, покинув обжитые места.
Только после арабских нашествий, неподалеку от Наутаки, в ближней излучине Кашкадарьи, снова начали строить город с такой же мощной крепостной стеной. Это был Нахшаб (Насаф). Он тоже стоял века. В городе бурлила жизнь, строились мечети, дворцы и другие монументальные сооружения. В северной части рабада располагались жилые кварталы состоятельных граждан и аристократии. К западу от шахристана находились кварталы ремесленников. Арабские географы сообщают, что стена рабада города имела четверо ворот. На востоке и северо-востоке находились Кешские и Самаркандские ворота, ведущие в Кеш и Самарканд. На юг вели Губдинские ворота, на запад — Неджариайские ворота, от них дорога вела в Бухару. Также географы сообщают, что Кашкадарья проходила прямо через рабад. Близ моста через реку располагались дворец правителя и тюрьма. Старая и новая мечети располагались в южной части рабада. Основные торговые базары были расположены по направлению к Губдинским воротам. На юго-западной и северо-западной окраине оазиса проходил караванный путь, что привело к бурному росту ремесел и торговли.
Но столица оазиса погибла опять. Город разгромили орды Чингисхана — после них на месте города остался только огромный курган, который можно увидеть и сейчас.
Новый, уже третий город, построенный рядом с исчезнувшими Наутака и Насафом, под названием Карши (тюркское — дворец, крепость) известен с начала XIV века. Здесь была резиденция монгольского хана Кебека, потомка Чингисхана. В 1364 году Амир Темур расширил город, построив мощную крепость в южной части современного города и, с этих пор, город получил название Карши. Расцвет города приходится на правление династии Шейбанидов. В это время в Карши были построены сохранившиеся до наших дней архитектурные памятники: медресе Одина (XVI в.), которое было единственным в регионе женским учебным заведением, мечети Кук Гумбаз (XVI), Бекмир (XVI), Киличбой, Ходжа курбон, Магзон, и Чармгар (XIX–XX), кирпичный мост через Кашкадарью (XVI), Сардоба (XVI).
А какова судьба трех драгоценных диковин, ради которых изменил свой путь Александр Македонский? Существовали ли они на самом деле или это очередная красивая легенда?
В 1973 году, когда начали прокладывать трассу Каршинского магистрального канала, стало ясно, что земляные работы заденут останки старинной Наутаки. До строителей сюда пришли археологи. Одна за другой тщательно перебирались части холма. Когда вскрыли участок, на котором находился языческий храм Наутаки, среди осколков был обнаружен тот самый золотой еж с бирюзовыми иглами. Значит, в легендах есть доля правды? Значит и лягушку надо искать, ведь по преданиям они хранились в храме… Но лягушка нашлась не в этом, а в другом храме, рядом со святилищем. Она действительно была сделана из зеленого агатового камня. А перстень? Был ли он? По легенде, с его помощью «вознесся» к небу во время сражения последний принц Наутаки. Через семь лет с начала работ на Еркургане, в 1980 году, был найден агат. И непросто агат, а агатовая гемма-инталия.
Этот камень — агат цвета алой крови, пересеченный белой прожилкой. Длина — 16 миллиметров, ширина — 6 миллиметров, толщина — полтора-два миллиметра. Он когда-то был вставлен в перстень. На плоскости красного агата вырезан воин и сокол. Высота фигурки не превышает сантиметра. У атлета тщательно «выписаны» мышцы, в вытянутой руке он держит шест, на перекладине которого сидит сокол. Целая эпоха на пространстве в сантиметр. Возраст этой геммы предположительно — больше двух тысяч лет. Возникают вопросы: неужели в те далекие времена здесь, в долине Кашкадарьи, столь совершенно было искусство глиптики — резьбы на драгоценных камнях? Искусство, ныне незнакомое мастерам этих мест. Искусство, достигшее расцвета в Европе, уже в период «нашей эры»…
Этого никто не знает, да и суждено ли кому-то узнать?… Вот так, через тысячелетия, легенда напомнила о себе.
По материалам Е. Березикова
